О. и М. Чистяковы. ФРАВАШИ

Ольга и Михаил Чистяковы

ФРАВАШИ

Почитание фраваши — ангелов-хранителей — одна из замечательных особенностей зороастризма. Иногда говорят, что существует даже культ фраваши, но это не так, фраваши — органическая составляющая целостной зороастрийской веры. Некоторые ученые считают,и это распространенный стереотип, что культ фраваши был отвергнут Заратуштрой на основании того, что в Гатах о фраваши ничего нет. Вряд ли можно согласиться с этой точкой зрения. Впервые фраваши «появляются» в «Ясне Семи Глав», которая принадлежит творчеству либо самого пророка, либо его ближайших учеников, однако и здесь есть точка зрения, что это «добавленный позднее» фрагмент. Как бы то нибыло, фраваши всегда очень почитались и по сей день почитаются зороастрийцами. Им посвящено много слов в Ясне, главной авестийской литургии, им посвящен один из самых больших и мощных яштов (гимнов) Авесты. Согласно последнему, фраваши были «сотворцами» Господа в становлении мира, их заботами продолжается и развивается жизнь на Земле, их заботами текут реки, растут растения, дуют ветры. Они
приносят Хварно, их заботами движутся светила и звезды, они охраняют жилища праведных. Они предстают в виде птиц, в виде коней, но чаще в виде воинов, закованных в металлическую броню, стоящих на страже творений Ахуры Мазды. У тех, кто почитает фраваши, не будет никогда недостатка в пище, стадах, счастливой жизни.

Этимология слова «фраваши» понимается неоднозначно. Другое прочтение этого слова — фраварти, и здесь можно проследить связь с варой, т.е. защитой. Поэтому фраваши буквально можно понимать как хранители. Слово это в авестийском языке женского рода, потому и мы будем использовать его в женском роде.

Понятие «фраваши» нередко не совсем точно понимают как духов предков, духов рода, наших близких родственников, которые защищают и помогают нам в трудную минуту. Все это так, но своей фраваши обладает каждый человек, собственно, каждый из нас и есть собственная фраваши. Это такая же неотъемлемая часть нас как тело или душа. В гимне Солнцу, одной из центральных молитв повседневного зороастрийского ритуала, есть слова: «Душу свою почитаем мы, фраваши свою почитаем мы!».

Согласно зороастрийским представлениям, и это подтверждается словами Авесты (Ясна 55, 1), человек имеет 9 тел: 3 духовного уровня, 3 «астрального» и 3 физического по основополагающему принципу «Благая Мысль, Благое Слово, Благое Дело». Каждое из тел является для зороастрийца священным, но естественно, что чем «выше» тело, тем оно священнее. Самым «нижним» телом считается «тану», представленное прежде всего мышечной тканью, то, что после смерти разлагается в первую очередь. «Высшее» тело — это и есть фраваши, то, что находится непосредственно у Господа Бога, наша связь с ним. Физические тела у всех нас собственные, они помогают нам проявлять свое эго, свою индивидуальность, свою неповторимость. Чем «выше» уровень тела, тем более оно является общим для всех людей, тем более мы начинаем чувствовать друг друга, сопереживать. На уровне души мы становимся чувствительны к чужому страданию, хотя на уровне тела, думается, мало кто способен почувствовать чужую боль. Но для душевной работы нужно работать над собой, это требует уже некоторого напряжения, такого, что многие, если не большинство, всю свою жизнь остаются «бесчувственными».

Какой же должна быть эта работа, чтобы почувствовать единство со всем миром на уровне фраваши? Ведь по сути фраваши у нас одна, и она же является фраваши самого Ахура Мазды. Почему мы говорим об одной фраваши? Потому что высший мир целостен, у Господа нет Фраваши разделения, дробления, потому-то и идет речь о единстве всего проявленного мира. Представьте себе человека, который обладает несколькими талантами: пишет стихи, ваяет скульптуры, рисует, поет и т.д., причем в каждом случае из скромности он берет себе новый псевдоним. В каждом своем таланте он проявляет себя как индивидуальность, но это все один и тот же человек. Так же и мы все, проявляя какую-то свою индивидуальность, свою неповторимость, на самом деле являемся проявлением одного общего процесса. Мы вправе гордиться всем, что делали великие творцы, потому что мы делали это сами, и можем огорчаться всеми несправедливостями, которые творят люди, потому что это и на нашей совести. Если человек будет осознавать и чувствовать единство не только с другими людьми, но и со всей окружающей природой: огнем, водами, растениями, воздухом, животными, землей-матушкой, у него вряд ли появится желание эту природу осквернять. А ведь в Авесте идет речь о том, что фраваши есть у всего мира.

А как же тогда быть с утверждением, что душа после смерти попадает в рай или ад? Но речь здесь идет именно о душе, урване, именно урван предстает на суд божий и идет либо «вверх», либо «вниз». Вряд ли кто-то всерьез воспринимает ад как некое физическое место с пеклом, геенной огненной и прочими ужасами. Нет больших страданий, чем страдания душевные, угрызения совести. С точки зрения нашего фраваши, наказание души — хорошее или плохое воспоминание, а такая долгая человеческая жизнь — лишь один день в школе жизни. При этом мы ведем дневник, и это дневник нашей души, в нем могут быть тяжелые, грустные страницы, о которых лучше не вспоминать, потому что стыдно, а могут быть страницы, от которых становится легко и весело. Это дневник нашей совести.

Почему мы говорим о душе грешника или душе праведника, но нигде не идет речь о фраваши грешника? А отсюда становится понятным и отношение христианства к любви: возлюбить не только ближнего, но и дальнего как себя самого, потому что ты един с ним, причем не как-то абстрактно, но реально, конкретно. Почему же мы воспринимаем эту нашу жизнь как единственную и неповторимую? Из-за козней Ахримана, который стирает память, дабы мы не могли воспользоваться собственным опытом и почувствовать целостность с окружающими нас людьми. И мы встречаем родных своих — не по крови, а по Богу — и не узнаем их и снова ссоримся и не понимаем друг друга. Но если мы воспринимаем связь свою с другими людьми, мы усиливаемся в фраваши — укрепляется наша собственная фраваши , в нее вливается сила всех тех, с кем мы чувствуем единство, целостность. Это прежде всего те, кого мы любим и знаем: наши родные, родители, предки. Но это и фраваши учителей с большой и маленькой буквы, фраваши наставников в вере и жизни, фраваши вообще всех, «кто близок и дорог нам», как об этом говорится в Авесте. Но фраваши живых неизмеримо сильнее, чем фраваши мертвых, потому что изменить мир можно именно в этой «реальной» жизни, и через нас живущих влияют фраваши на состояние мира.

Почему почитаются прежде всего фраваши ближайших родственников, предков? Потому что с ними у нас и кровная, генетическая связь, они более проявлены в нас и, стало быть, оказывают на нас большее влияние. Но ведь не случайно говорят, что не только фраваши близких родственников слетаются в праздничный день за накрытый для них стол, но с ними приходят 99999 фраваши других людей.

Вот она — целостная картина мира. Любите ближнего и дальнего, любите тех, кто жив, кто еще не рожден и кто уже умер, любите дерево за окном и реку, на которой стоит город, любите весь проявленный мир — в этом и есть почитание фраваши.