Далекое и близкое из истории славян.

Опубликовано star72 -

Журнал "Митра" № 7 2001 год

Старостин Константин
 
 

Slav-7-8-obrez.png
  

О чем поведал нам язык

Когда-то очень давно существовал единый язык ариев, тот язык, на котором до нас дошла Авеста. В те давние времена арии жили в государстве Хайрат, расположенном на юге Урала. Открытие там археологами Аркаима и целой серии городов, обитаемых четыре тысячи лет назад, позволило определить конкретное географическое место этого древнего государства. Там находится источник всех трех великих переселений ариев- индоевропейцев, проходящих последовательно в Малую Азию, на север Индии и в Иран.

Современные исследования лингвистов и фи-лологов подтвердили, что древний индоевропейский праязык был у народа, обитавшего на территории юга Урала России и Средней Азии. И хоть впоследствии этот язык распался на множество других, но все равно и до наших дней сохранилось потрясающее сходство языков от Ирландии до Индии. Праязык наиболее похож на языки, сохранившиеся как «мертвые», на которых записана Авеста (особенно наиболее древняя ее часть Гаты Заратуштры) и индийская Ригведа. В Авесте и Ригведе, кроме самого языка, очень много общего относительно содержания, в частности, есть упоминание о прежней цветущей родине на севере. Сегодня ученые считают, что в четвертом и, вероятно, еще в третьем тысячелетии до н. э. митанийско-арийский и иранский языки были единым протоязыком, однако на рубеже третьего—второго тысячелетий до н. э. из него стали выделяться митанийский (хетты), затем ин- доарийский (Ригведы) и ирано-арийский (Авеста). Родство всех индоевропейских языков, в первую очередь в областях, касающихся сельского хозяйства, домостроения, названий, описывающих рельеф местности, родственных отношений, указывает на пятое—четвертое тысячелетия до н. э. как на время сложения и формирования основных, слоговых и глагольных форм языка, касающихся внешних и внутренних основ жизни, религии и хозяйства.

Проанализировав все современные и древние языки, сравнив их, можно сделать вывод, как жил тот древний народ протоариев. Давайте устремим свой взгляд вглубь веков и посмотрим, как жили и чем занимались наши далекие предки.

 

 

Они жили за счет пашенного земледелия и молочного скотоводства. Об этом свидетельствует сходство языка во всем цикле работ от вспашки поля до замеса муки, от пастбища скота до дойки. Жили они в домах со столбовой конструкцией, укрытых соломенной крышей, с печкой каменкой. Двор с амбаром и другими хозяйственными постройками защищался оградой или валом с воротами. Объединения мелких поселений составляли вики или веси, группировавшиеся, в свою очередь, вокруг огороженных укреплений городов или туров, являвшихся крепостями. Волы, быки, коровы составляли основу стада крупного рогатого скота. Козы, овцы, бараны дополняли стадо, которое охранялось пастухами с собаками. Свинья, как признак оседлости, была тогда мало известна. Было развито птицеводство (утки, гуси, куры). Мололи муку и пекли ячменный хлеб, неотъемлемую составляющую их пищи. Занимались сбором меда и разведением пчел. Из названий всех частей тела лучше всего сохранилось название ноги (подошва, пада). Тело облачали в порты (штаны) из шерстяной ткани, подпоясанные шнуром. Сверху одевался плащ, а голову покрывал шерстяной колпак. На вооружении у древних ариев были копье, меч, лук со стрелами. Самое могучее их наступательное средство колесница. Там, где они жили, были зимние холода, снег, лед. Они проживали вдоль рек и водоразделов, в краях, открытых всем ветрам, среди возвышенностей, холмов и у моря. Хорошо знали лиственные леса, содержащие, как минимум, дуб, березу, тис. В этих лесах жили волки, рыси, летали крупные хищные птицы. Основу рыбного промысла составляли карась и лососевые. На полях выращивались в основном рожь и овес. Человек тогда вел войны, строил жилища, храмы и даже большие города. Уже были известны руды, золото. Существовали основополагающие понятия о духовном мире человека и окружающего космоса. Действовала десятичная система счисления.

При сравнительном языкознании можно подметить много интересного. Например, общие черты языка балтов и греков отсутствуют у славян, что, казалось бы, противоречит логике местоположения народов и ходу истории. Также языки восточного крыла индоевропейцев ближе к германской, романской, греческой и балтийской группам, нежели славянской. Но все это в итоге лишь подчеркивает древность и своеобразие славянства. При этом четко виден пришлый характер языков кельтов, германцев, латинов, греков, балтов, истинная родина которых расположена в степях Евразии.

Очень интересен тот факт, что прибалтийский (а именно литовский) язык наиболее близок авестийскому языку. Это может быть объяснено тем, что с рубежа третьего-второго тысячелетий до н. э. балтийская группа населения переживала относительно спокойный период культурного обособления, в то время как протославянскую и в меньшей степени протогерманскую общности еще ожидали вторжения степных народов во втором тысячелетии до н. э., что отразилось на их языке и культуре. Надо еще отметить, что до широкого освоения славянами лесного массива Европы в первом тысячелетии до н. э. первом тысячелетии н. э. в языковый и культурный ареал балтов входили значительные пространства Белой Руси, Смоленска и Верхнего Поочья, а еще в XII в. н. э. по рекам Угра и Протва (Калужская обл.), по свидетельствам русских летописей, жило племя голядь, относившееся к восточно-балтийской общности. Славянский и литовский языки очень близки, их близость велика, достаточно архаична и указывает на общий для двух языковых ветвей лингвистический уровень рубежа третьего-второго тысячелетий до н. э.

 

Славяне и протоарии

 

Протославянская общность стала складываться в четвертом—третьем тысячелетии до н. э. Славянские и ведические языки это два брата, живущие бок о бок, но порознь, а все западноевропейские языки во многом стали результатом их смешения. Окончательно размежевались протославянские и германские языки скорее всего после XV в. до н. э., причем протославяне, главным образом, продолжали следовать древнейшим традициям. Влияние на славянский язык и культуру средиземноморцев (трипольская культура четвертого—третьего тысячелетий до н. э.), индоариев (культура курганных погребений XV—XIV в. до н. э.), иранцев (скифы, сарматы VIII—III в. до н. э.) могло лишь в чем- то дополнить их, но в корне изменить их не мог никто.

Исследователи отмечают, что древние индоевропейцы глубоко верили в магическую силу слова и тем более высказанной истины. Причины несчастий и болезней они видели в нарушении людьми космического закона, грехе, колдовстве и одержимости демонами.

Предположительно к 1500 г. до н. э. на юге Урала исчезли носители первого петровского этапа андроновской культуры, владевшей боевыми колесницами и сумевшей создать яркую и самобытную металлургию, о появлении ее продукции в Европе во второй половине второго тысячелетия до н. э. явственно свидетельствуют археологические находки.

Путь ариев из Арьяно Ваэджо на юге Урала в Иран археологически отмечен продукцией степной культуры «валиковой керамики» XIII—XII вв. до н. э. (он соответствует послед-нему четвертому этапу андроновской культуры), как раз в провинциях, последовательно пройденных эпическим походом протоиранцев: Согдиана, Маргиана Бактрия, Нигайя, Ария (район г. Герат) и, наконец, север, северо-запад Ирана. 

Протославяне оказались центральной группой индоевропейского мира Евразии, которая соприкасалась со всеми без исключения его языковыми, культурными, экономическими и религиозными общностями на протяжении пятого—первого тысячелетий до н. э. Именно славяне, расселившиеся от верховьев Дуная и Эльбы до устья Амура, явились прямыми приемниками индоевропейцев, населявших эти земли в пятом—первом тысячелетиях до н. э., на которых родились древнейшие религии планеты (создание Авесты, Ригведы, культуры хеттов).

Индоевропейская общность бассейна Днепра, Дона, Волги, юга Урала, Сибири, равнины Средней Азии на протяжении пятого—второго тысячелетий до н. э. служила генеральным источником вторжений в Европу будущих кельтов, германцев, латинов, эллинов, балтов, славян. Территориально славянская общность складывалась к югу от Балтики, к востоку от восточной Эльбы и Дуная, западнее Средней Волги и севернее Карпат. Славяне на Балканах и в центре Европы были фактически коренным населением с глубочайшими этнографическими, языковыми и топонимическими корнями.

Срединное положение славянства и его историческая приемлемость от протоариев обеспечивали мощь, образность и универсальность языка, вобравшего в свое лоно все богатство языков других народов. Проявились величие русской души, несокрушимая устойчивость культуры и стойкость самого славянского типа.

Волею судеб славянство оказалось ближе всех к древнейшему стволу индоевропейского древа Евразии. Этим объясняется известный консерватизм славянства вообще и восточного славянства особенно. Подчас неосознанное разумом следование устоям и традициям, возраст которых насчитывает не менее семи тысяч лет, всякий раз заставляет славянство выправлять не только изломы в собственной эволюции, но и развязывать трагические узлы в развитии всего индоевропейского сообщества планеты.

Венцом и идеалом земной жизни славянин считает пра вед ность, т. е. следование древнейшему знанию закону (веду) нравственности, данному людям Богом. Мало что изменилось на просторах России за последние тысячи лет в понимании ее населением смысла земной человеческой жизни. Господь хранит Россию, ибо аскетизм, консерватизм и нравственная чистота ее простого народа являются залогом настоящей и будущей жизни, вожделенной праведности великой общности индоевропейцев планеты [2].

 

Какими были наши предки?

 

Давайте попробуем мысленно представить, какими же были наши далекие предки, как они жили. Для этого используем всю имеющуюся о них информацию: данные археологии, упоминания летописцев, анализ языка и др.

Само название славянства известно с давних пор, оно происходит от слова «слава». Этим подчеркивается, что сами славяне славный народ, который славит Бога. Это видно также из множества славянских имен: Вячеслав, Ярослав, Святослав, Мирослав и др. Славянам характерны следующие черты: они гостеприимны, стремятся к добру, геройству, храбры, отважны, чтят душевные достоинства, преданы вере. Они беззлобны и бесхитростны, властолюбивы, откровенны, добродушны, благонамеренны к чужим странникам. Славяне верили в бессмертие души и в будущее воздаяние, пленникам даровали независимость, исходя из своих древнейших законов.

Все древнейшие племена славян обладали письменностью и имели свои рунические письмена. Сами греки приняли алфавит от Пеласгов, скифского народа. Скифы народность славяно-русского происхождения. Славяне имели грамоту прежде всех западных народов Европы, в том числе римлян и греков. Такие народности, как фракийцы, этруски, трояне, были славянскими. На это указывают однозвучные имена, общая мифология, обряды, обычаи, одинаковое оружие.

Скандинавы с давних пор называли русскую землю Гардарикой, т.е. царством городов. Геродот за 500 лет до н. э. описывал города, укрепления славян. Таким образом, славяне очень давно имели множество городов. Так, баварский географ в 866 г. насчитал только у руссов 148 городов. Значит, они интенсивно занимались промыслами, торговлей. У славян были также очень хорошо развиты ремесла. Их меха, кожи, плотничество, кузнечество, домостроительство, горное дело, корабли всегда и везде очень ценились.

Короли Дании, Швеции, Норвегии, более 20 римских императоров (Клавдий, Юстиниан и др.), патриарх Никита (Константинополь, 765 г.), множество полководцев, писателей, епископов были славянского рода. Это лишний раз подчеркивает достоинство славян.

Кораблестроение и мореходство были с давних пор развиты у славян. Такие славянские племена, как Раны и Вагры, прослыли знамени-тыми мореходами, хорошо вели торговлю и бы-ли очень богаты. С VI в. Византия нанимала себе на военную службу славянские войска.

Все знают фразу: «Из варяг в греки», а также о том, что приглашенные на царство Руси князья Рюрик, Синеус и Трувор (эти имена, кстати, имеют славянское происхождение) были варягами. Но не все, наверно, знают, что варяги это не народ, а некая каста, которую славянские племена сформировали в качестве ох-ранного войска для судов, следующих торговы-ми путями по морям и рекам.

Особых народов скифов, сарматов и др.не было. Просто так греки называли славянские племена по роду их деятельности, местожительству, превращая нарицательные слова в собственные. Скифы и сарматы стали так называться по роду своих основных занятий приготовлению сыромятных кож, которыми славяне всегда славились, а их продукция шла во все страны для изготовления конской сбруи и воинских щитов. Среди скифов было три касты: военные меченосцы, земледельцы и пастухи, которых греки превратили в народы соответственно гетов, ругов и аланов. От гетов потом сформировалось известное нам казачество. Сами славяне называли своих соседей по месту их расположения: поморяне, украинцы, древляне, поляне (они же ляхи жители лугов, низменностей) и др., а также, например, хазары от слова хазарить, хазитъ (до сих пор так говорят в Воронежской области) делать не так, впадать в ересь.

В итоге, исходя из всех летописей, складывается впечатление, что здесь жили не славянские народы, а множество самых разных народов, неизвестно откуда появлявшихся и также неизвестно куда исчезающих. Отсюда потом возникнет столько проблем у историков. Хотя на самом деле здесь проживали народности, имеющие в своем корне славянство.

 

О чем рассказали летописи

 

Геродот отзывался о скифах как об умнейших людях среди всех, кого он знал. Они владели астрологией халдеев, бальзамированием, имели развитые ремесла, письменность. Верили в единого благого Творца, в бессмертие души, загробную жизнь, награду и наказание [3].

Сакский монах в X в. так отзывается о сла-вянах: «Этот народ сносливый на труд, при-выкший к самому скудному образу жизни, и что нам, саксам приходится в тягость, то славянам кажется еще роскошью». Простота славянского быта у немцев даже вошла в поговорку, хотя жизнь самих немцев тогда была очень проста.

Из всех народов Европы славяне одни положили свою жизнь за сохранение старины, быта, всегда упорно их защищая. Все постоянно отмечают честность и верность славян даже во времена крайнего упадка. «Честность и общительность между ними таковы, что они, почти не зная, что такое кража и обман, никогда не запирают своих сундуков и ящиков... они не боятся воровства, потому что его не испытывали».

Быт славян был следующим. Жена была рав-ноправна мужу, вела все хозяйство, принимала гостей, воспитывала детей. При вдовстве она управляла всем домом, имением и челядью. Обязанности детей по отношению к родителям кончались только при их смерти. Славянская семья жила особо, каждая на своем месте, разрастаясь в деревню и владея сообща землей, которая ей принадлежала. Для какого-либо общего дела собиралась сходка, в которой все принимали участие на равных правах и принимали решение единогласно. Единогласие на славянской сходке, очевидно, проистекало из их семейного быта, основанного на любви как на начале семейного союза. Это предполагало, что собравшиеся на сходке относятся друг к другу с взаимопониманием и все стремятся к истине. А истина, будучи всегда одна, как только проявится, сразу найдет у всех согласное признание и не позволит проявиться противоречиям, страстям и ненависти. Известно множество славянских племен и в каждом власть распределялась по-своему. В некоторых племенах она принадлежала князю, в некоторых общине, а у других, например, у племени, жившем на острове Ран (Рюген), правили жрецы.

Аристократии не было. Выбирался глава племени как самый достойный князь, который окружал себя советниками, опытными людьми и военной дружиной. Основная мужская доля быть пахарем, а женская следить за домашним хозяйством. Славяне не признавали различия знатных и не знатных родов. Даже пленных после некоего срока они освобождали и предоставляли им равные права и возможность вступить в свою общину. Первая забота и долг славянина забота о родителях, кормить и покоить их на старости. Семейный союз для них важнейший, и тот пользовался наибольшим уважением, кто имел наибольшую семью и родню. В груди славянина, упорного воителя, билось доброе сердце. Все отмечают, что славянское добродушие было много больше, нежели у других народов.

В связи с этим очень поучителен следующий рассказ немецкого писателя о поступке волынцев с католическим монахом, который пришел обращать их в христианство. Испанец родом, долго живший в Риме, бывший епископ Бернард решился идти обращать язычников. Не зная ни слова по-славянски, он отправился на Поморье. В нищенском рубище он явился на Волынь и через переводчика начал проповедо-вать. Волынские жрецы и старейшины долго толковали об этом странном для них человеке и неслыханных словах его и решили, что он су-масшедший. Они определили дать ему корабль и выслать из своей земли. Но Бернард и слушать их не стал. В пылу восторженной ревности с топором в руке он начал рубить священный столб, принадлежащий божеству волынцев и с которым было сопряжено, по их верованию, благосостояние города и победа над врагами. Народ, конечно, сразу набросился на него, по-валил и, избив, отошел. Жрецы выручили его из толпы, посадили на корабль и отправили об-ратно по Одре в Польшу, провожая насмешливыми словами: «Если охота проповедовать, то ступай проповедуй рыбам и птицам, а нас оставь в покое». Может ли быть у людей большее добродушие? Человек, которого никто не понимает, приходит, оскорбляет величайшую святыню, а его всего лишь берут и выпроваживают с миром.

Одна из летописей сообщает, что в приглашении гостей славяне как бы соревнуются друг с другом, так, что никогда не приходится страннику самому просить приема: «Что ни приобретет славянин своим трудом: хлеб ли, рыбу, дичь он все израсходует на угощение и считает того лучшим человеком, кто щедрее. Если же случится (впрочем, это бывает крайне редко), чтобы кто-нибудь отверг странника и не принял его, то считают делом правым сжечь его дом и имущество и все единогласно называют такого человека бесчестным, подлым и стоящим всяческого поругания». Это говорит не о том, что славяне были гостеприимными из-за страха наказания и осуждения в глазах сородичей, а о том, что иначе они не представляли свое существование.

Все отмечали большую сострадательность и любовь славян к ближнему. Они не допускали, чтобы кто-нибудь из них впал в нищету и просил милостыню. Если кто-то от болезни или старости становился немощен, то его отдавали на руки родных, которые о нем заботились. Таким образом, среди них не было бедных. А чужих нищих они гнали с презрением, как бродяг, которые за что-то недоброе оставили свою родину. То есть сами славяне ценили бо-гатство, умели вести процветающее хозяйство, заботились о благе ближних и осуждали нищету и бедность.

Они всегда отличались особой жизнерадостностью и оптимистичным взглядом на жизнь, любили веселье и песни, были добры и общительны. На праздниках своих богов отовсюду собиралось множество народу (до нескольких тысяч), пели песни, играли в игры, плясали.

Всем известная воинственность славян до ожесточения вызвана объективными причинами. Им постоянно приходилось сталкиваться с жестокостью, опасностью нападения соседних народов. Поэтому они и считали воинскую доблесть своим первым долгом и всегда славились способностью защищаться. При этом захватнических воин славяне не вели, а только охраняли свою территорию.

Интересен тот факт, что сами немцы приглашали славян селиться на необработанных полях при условии известной платы и находили в том выгоду, потому что славяне были отличными земледельцами, и там, где они вели хозяйство, земля процветала.

Веротерпимость славян, отмечает Адам Бременский (XI в.), настолько велика, что славяне у себя позволяли прочим народам свободно исполнять обряды своей веры.

Верования балтийских славян

Понятно, что племен славян было значительное множество, и проживали они на огромной территории, и поэтому верования и мифология у них имели свои особенности и отличия. Подробный анализ, исследование общего и различного в мифологии и мировоззрении славянских племен это тема для отдельного большого раз

 

Русские языческие святилища

 

говора. Здесь же нас интересуют особенности ве-рований балтийских славян ввиду того, что их язык наиболее сохранился с древнейших времен, благодаря ряду обстоятельств, как мы уже отмечали выше.

В VI в. византиец Прокопий сообщает, что «славяне признают одного Бога, создателя мо-лний, единым господом всего и приносят ему в жертву быков и дары. Рока они не признают и вообще не верят, чтобы он имел влияние на людей. Но когда им угрожает смерть, болезни, войны, то они обещают по избавлении от них принести жертву за спасение... Поклоняются также рекам, нимфам и другим, всем им при-носят жертвы, и при этих жертвоприношениях гадают».

Над Перуном (земным богом) у них был Бог Неба, просто Бог или Сварог. Все остальные божества считались его потомками, Сварожичами: Хоре или Дажьбог, бог Солнца, Огонь, Стрибог, бог ветров, Волос, бог стад, Вилы (нимфы), Весна и Моряна (как юность и смерть). Все они были детьми и внучатами небесного Бога.

Все жертвоприношения славян были бескровными, как и полагается. Только в поздние времена стала литься кровь живых существ как следствие влияния извне. Нестор сообщает, что только при Владимире киевском осквернилась кровавыми требами земля русская.

Историк А. Гильфердинг отмечает, что сла-вяне всегда жили мыслью о Божестве и вере, мало заботясь о внешнем устройстве общества и полагая главным стремлением своей жизни познание Божества и служение ему. Летописец Гельмольд писал: «Между многообразными бо-жествами, которым присвоены леса, поля, печали и радости, они (славяне) признают единого Бога в небесах, повелевающего прочими богами, и верят, что он, всемогущий, заботится только о небесном, другие же, которым розданы разные должности, подчинены ему, произошли от его крови и тем знатнее, чем ближе родством к этому Богу богов». Все свои дивные подвиги славяне совершали во имя веры.

Греки, римляне, германцы считали землю главной частью творения, а небо от нее зависимым. У славян же было представление, что земной мир мал перед бесконечным небесным. Это говорит о большой силе мысли и чистоте нравственного чувства наших предков.

У балтийских славян главным богом в земном мире считался Святовит (Свентовит). Он обладал полной властью над землей и людьми и был Богом богов. Он даровал победу, делал прорицания. Средоточие поклонений ему было у Ран (древнее название племени) в г. Арконе. Там посреди великолепного храма стояла скульптура Святовита ростом больше человеческого, без пьедестала. У него было четыре головы на четырех отдельных шеях, смотревших порознь на все 4 стороны света, означавших всеведение бога и его власть над всем миром. В правой руке он держал рог, выложенный разными металлами, который ежегодно наполнялся вином, и по нему предсказывали погоду. Левая рука была изогнута дугой и опиралась в бок. Одежда доставала до голеней. Рядом всегда находились священные атрибуты Святовита узда, седло, огромный меч с серебряными ножнами, имевший прекрасную резьбу на рукояти, священное знамя и другие предметы. Но самым особенным атрибутом Святовита был священный белый конь с нестрижеными волосами. За конем ухаживали специальные жрецы и с его помощью гадали, выясняли волю Бога. При необходимости жрец, помолившись, переводил коня через специально разложенные копья. Если конь начинал их переступать с правой ноги, то это было счастливое знамение, если с левой то к неудаче. Все очень верили и доверяли этим знамениям.

Святовит считался дарителем земных плодов, воителем, наездником. У поморян он назывался Трехглавом из-за трех голов, видимых с одного ракурса. Его праздник справлялся после уборки хлеба, когда ему подносились жертвы из вина и пирогов.

Дословно имя Святовит означает святой, светлый. Сам он, по своей сути, равен Перуну, богу остальных славян, только молния для него не была главным атрибутом. Он, как сын Неба и бог Света, схож с Солнцем (Дажьбогом, Хорсом) и с Огнем, которые обожались славянами и также были сварожичами, детьми Неба. Святовит имел в своей власти весь мир, но был отрешен от стихий природы. Он во многом похож на Одина главного бога у германцев, только лучше его по морально-этическим качествам, так как был богом света и добра, богом-благодетелем людей. У литовцев он отождествляется с По- тримпом.

Славяне прекрасно понимали наличие зла в нашем мире и признавали его началом корен-ным, но не равным добру. Все зло в мире у них воплощал в себе Чернобог (у пруссов и литовцев это Пикула гневный бог). Ему противостоял и боролся с ним Белобог, составная часть Святовита. Сам Белобог практически не упоми-нается в мифологии славян, но о его существо-вании можно судить по упоминанию в чешском словаре, а также по ряду географических назва-ний на поморье и в Будишине, в частности, где у лужских сербов есть две горы с именами Белобога и Чернобога.

Женская сторона мироздания была выражена у славян Живой богиней жизни.

***

Теперь все, кто знаком с основными положе-ниями зороастризма, смогут без труда понять, что сходство языков балтийских славян с авестийским совсем не случайно. В зороастризме Ахура Мазда выполняет те же функции, что и Святовит у славян. Спента Ман (Святой дух Тождественен Белобогу, а ангроманью (злой дух) Чернобогу. Зороастрийская Ардвисура Анахита, по сути, соответствует Живе славян. Сварог очень напоминает Зервана. И так далее. Все это лишний раз подтверждает сильное духовное и кровное родство славянского и иранского народа,, имевших в древности один исток, один корень в лице арийского народа, обитавшего в государстве Хайрат на урале, а еще ранее в Арктиде.

Всем теперь также ясно, что славянский народ во всем своем многообразии с давних пор был очень далек от так называемого язычества, и был совсем не таким, как нам долгие годы объясняли в школе. Это был сильный, мудрый, много знающий и умеющий народ, глубоко верующий в единого, доброго Бога и его славящий всей своей жизнью.

Надеемся, что после прочтения этой статьи у читателей сложится наиболее близкое к истине представление о славянстве. Хотелось бы, чтобы вы задумались, что этим народом был не кто-то посторонний, а наши предки. Ведь все, чем славились славяне, живет в нас, в нашей крови. И только от нас самих зависит, сможем ли мы проявить в себе все то лучшее, те достоинства, что они нам передали по наследству, по генетике. Может быть, помочь в этом нам сможет зороастризм, ведь все то хорошее, что отмечают исследователи у славян, отражено в учении, возрожденном Заратуштрой. И это учение, Добрая Религия уходит своими корнями на нашу территорию. Основные положения ее примет умом и сердцем любой нормальный человек, верящий в Бога, стремящийся к добру, справедливости и любви.

Разделение добра и зла, стремление раскрыть свои таланты и достоинства, любовь к ближним, почитание предков и забота о потомстве, создание счастливой семьи, забота об окружающем мире и других людях, познание самого себя и мира, в котором ты живешь, же-лание накопить праведным путем богатство таковы основные положения этого учения, к ко-торым вряд ли кто останется равнодушен. По-этому в завершении статьи хотелось бы поже-лать всем нам стать достойными своих предков, и пускай в этом нам поможет основной принцип зороастризма благая мысль, благое слово, благое дело.

 

Библиографический список

 

1. Гильфердинг А. История балтийских славян. Т. 1. М., 1855.

2. Гудзь-Марков А. В. Индоевропейская история Евразии. Происхождение славянского мира. М., 1997.

3. Древняя история славян. М., 1854. Вып. 1—3.

 

Поэтическая страница

 

Елена Матарцева

 

Любви мне открылись врата, 

Безбрежной спокойной и нежной. 

К ней путь мне Господь начертал, 

Украсив зарей и надеждой.

Там те же цветы и луга, 

Но ярче, пышнее и краше, 

Долины бегут к берегам 

Реки, изумруднее нашей.

Там райские птиц голоса 

Сплетаются в песне единой,

Душе напевает душа

Весенний мотив соловьиный.

Любви высоки небеса,

 Простор их не знает границы. 

Так хочется, ввысь воспарив, 

С гармонией вечною слиться.

Стоять на земле колоском,

 Умчаться невидимым ветром, 

Незримо упасть лепестком, 

На озеро, солнцем согретым.

Любви неподкупный восторг 

И значимость в каждом движеньи,

 И жизненной силы поток 

Несет нам Творца вдохновенье.

***

Мария Кузьмина

 

Неспокойно море житейское, 

Бьется о камни берега торного.

 Прилив - и вы Богу служите, 

Отлив - и о Нем забываете. 

А время - гудит и мечется, 

Мирской суетой пробавляется. 

Мы все на земле так временно,

 Хрупки наши судьбы мелкие, 

И познать мы желаем истину,

 Но лишь Богу известно многое, 

О чем Он не скажет, но сделает. 

Но часа не зная времени,

 Когда мы предстанем пред Господом, 

Должны мы в волнах барахтаться. 

Плыви же, кораблик маленький, 

Плыви, суденышко утлое,

 Крутись то щепкой, то балкою,

 Захлебываясь, но выплескиваясь,

 Перед очами Божьими,

 Из плена моря житейского. 

  

***

 

Разделы