ПРИНЦИПЫ ИЗЛОЖЕНИЯ МИФОВ И УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ

Опубликовано star72 -

Сохранившиеся зороастрийские тексты почти не содержит цельных, с подробностями изложенных мифов. Подробных сюжетов известно лишь несколько. Остальные мифы и легенды обрывками разбросаны по гимнам, сводам ритуальных предписаний, богословским трактатам, — и в подавляющем большинстве это даже не обрывки сюжетов, а только туманные намёки на разрозненные сюжетные эпизоды: «Гора Бакуир — та самая гора, которую Фрасийак Тур использовал как крепость, сделав себе обиталище внутри неё; а в дни [царствования] Йима мириады сёл и городов были воздвигнуты в долине её <...> [А близ] горы Кумиш, которую ещё называют „Спасительницей" и возле которой Виштасп разбил [войско] Арджаспа, находится гора Средьравнинная, отколовшаяся от [горы Кумиш]. Говорят, что в сражении за Веру, когда иранское войско дрогнуло, она откололась от той горы и рухнула вниз, в середину равнины; это спасло иранцев от разгрома, и [потому гора Кумиш] была наречена «Спасительницей1». Примеры взяты из «Бундахишна» (12.20, 32) — из жреческих комментариев к различным космологическим догматам. Эти догматы были общеизвестны, и автору «Бундахишна» не было необходимости пересказывать фабулы мифов в деталях: для современников достаточно было и беглых упоминаний, чтоб в памяти сразу воссоздался весь миф с его идейно-философским подтекстом. Однако во многих случаях подобные сокращения Делались и совершенно сознательно — особенно при канонизации литургических гимнов и молитв: пространные описания заменялись художественными образами, прочно вошедшими в народный менталитет. Как вскользь брошенное упоминание про «Легенду о Великом Инквизиторе» эмоционально подчас воздействует сильней, чем многословные рассуждения о социальной психологии рабства; и как десятки страниц пейзажной прозы всё равно не передадут того, что удаётся передать двумя словами «есенинская Русь», — точно так же и богослужебные гимны благодаря краткостям усиливались в воздействии.
К счастью, зороастрийские тексты дошли до нас в большом объёме, поэтому из обрывочных намёков сравнительно легко восстанавливаются многие фабулы. Но поскольку образы древней и раннесредневековой иранской религиозной литературы утратили для нас свои ассоциативные связи, и ни у академических исследователей, ни у современных зороастрийцев (парсов и гебров) они в принципе не могут вызвать той эмоциональной реакции, какую вызывали у древних иранцев, — мы в состоянии воссоздать только фабулы, внешние сюжетные оболочки мифов, а об их духовном и философском содержании остаётся только строить гипотезы. Иными словами: мы не вправе говорить о п о н и м а н и и, а только об интерпретации в меру наших знаний (что, впрочем, справедливо и в отношении любой другой ушедшей культуры).
Пересказы мифов и легенд содержатся в разделах 1 — 5; краткие справки по истории культов — в Именном и предметном справочнике-указателе.
Мифы изложены в логической последовательности: сотворение мира — история Ирана до Заратуштры — биография Заратуштры — история Ирана после Заратуштры — грядущие судьбы человечества и конец света. Следует помнить, что эта «смысловая хронология» никак не связана датировкой источников, но которым восстановлены мифы, и, соответственно, не отражает исторического развития зороастрийской богословской мысли.
Для научно-популярной книги автор посчитал достаточным выделить в зороастрийской теологии четыре традиции: «гатическую», «младоавестийскую», среднеперсидскую и позднюю (см. выше — с. 68—70).
Для некоторых мифологических эпизодов мы будем различать среднеперсидскую ортодоксальную (канонизированную) традицию и «апокрифические» версии.
Большинство пересказов составлены компилятивно — по сведениям из нескольких источников. При этом:

1) Изложение каждого мифа (= главы раздела) строилось на основе источников, принадлежащих, как правило, к одной традиции; либо принадлежащих к разным, но не противоречащих друг другу в трактовке данного мифа (или если противоречия не существенны для научно-популярной книги);
2) В пересказ каждого мифа автор стремился включить как можно больше сюжетных подробностей, известных по разным зороастрийским сочинениям. Фабулы мифов обычно воссоздавались на основе источников, содержащих самые полные версии; ссылки на эти источники даны мелким шрифтом под заголовками. Сюжетные эпизоды и детали, почерпнутые из других текстов, заключены в фигурные скобки: { }, а ссылки на источники даны в подстрочных примечаниях. Последовательность мифологических событий и их «хронологическая привязка» во многих случаях условные.
Варианты, разночтения, существенные противоречия в трактовках одного и того же мифа разными источниками и т. п. — оговариваются во внутритекстовых комментариях и подстрочных примечаниях. При необходимости миф пересказывается неоднократно — в соответствии с разными версиями;
3) Во всех случаях автор строго следовал источникам, без привнесения в пересказы собственных домыслов, не расцвечивая их при литературной обработке вымышленными подробностями, избегая искусственно придавать мифологическим событиям динамику и остроту; такой подход всегда в ущерб увлекательности, но перекраивание духовного учения в занимательную беллетристику заведомо ущербней.
Курсивом во Введении и в разделах 1 — 5 выделены прямые цитаты из подлинных текстов, вставленные в повествование (кроме стихотворных переводов). Язык оригинала («авестийский», среднеперсидский, фарси) не оговаривается, поскольку это всегда понятно из ссылок на источники. Авторы переводов указываются условными сокращениями курсивом в квадратных скобках: [А] — В. И. Абаев, [Б] — Е. Э. Бертельс; [Бр] — И. С. Брагинский; [В] - С. П. Виноградова; [Гр] — Э. А. Грантовский; [3] — К. Г. Залеман; (Я] — К. А. Коссович; [Ял] — А. И. Колесников; [Яр] — В. Ю. Крюкова; С. Липкин; [Л/с] — В. Г. Луконин; [СЯ] — И. М. Стеблин- Каменскнй; [7] — К. Г. Тревер; [X] — 3. Ф. Харебати; [Ч] — О. М. Чунакова. Неоговоренные переводы из «Авесты» и пехлевийских текстов выполнены автором (По оксфордскому пятидеоятитомнику «Священные книги Востока» (SBE) и по PahJavi Rivayat.) Неоговоренные переводы из «Шахнаме» принадлежат Ц. Б. Бану-Лахуги.
В основном тексте пересказов в разделах 1—4 персонажи и реалии называются их «авестийскими» именованиями — НЕЗАВИСИМО от того, на каком языке написан оригинал (Такой принцип, безусловно, имеет ряд существенных недостатков, однако, по мнению автора, он всё же является оптимальным для популярного издания.)
); пехлевийские и новоперсидские (фарси) соответствия приводятся: а) при первом упоминании имени или названия в разделах 1 — 4 (за исключением случаев, когда русские передачи «авестийских» именований совпадают или почти совпадают с передачами среднеперсидских, например: Тарви — Тарв, Амертат — Амердад, Варена — Варено и т. п.); б) при необходимости по ходу дальнейшего изложения ив) в Справочнике- указателе.

В основном тексте пересказов в разделе 5 персонажи и реалии называются их среднеперсидскими именованиями. Пояснение см. во вступлении к разделу 5 — с. 342.
Во внутритекстовых комментариях и подстрочных примечаниях всех разделов и в Справочнике-указателе имена и названия реалий передаются в соответствии с источником или традицией.
Ударные гласные выделяются: в обычном тексте и в заголовках статей Справочника-указателя — светлым курсивом, в курсивном тексте — полужирным курсивом. О принципах постановки ударений см. в пояснительной статье к Справочнику-указателю — с. 442.
Слова «Истина», «Ложь», «Добро», «Зло», «Тьма» пишутся с прописной буквы в тех случаях, когда подразумеваются соответствующие религиозно-философские категории, и со строчной, когда речь идёт об их конкретных проявлениях («причинить зло», «сказать ложь» и т. п.).
Написание в кавычках с прописной буквы названий «Гаты» и «Яшт» принято для обозначения соответствующих разделов «Авесты»; без кавычек со строчной (гаты, яшты) — если имеются в виду отдельные гимны. Как исключение, прописные буквы сохранены в поэтических переводах — см., например, на с. 133.
При цитировании во многих случаях среднеперсидские написания имён и названий заменялись «авестийскими» (и наоборот); греческие, арабские и современные — древними иранскими без дополнительны оговорок. Не оговариваются также разночтения с цитируемыми источниками, возникшие вследствие необходимости унифицировать в пределах книги терминологию, используемую разными авторами и переводчиками (орфография в русских передачах имён и названий, употребление прописных букв, знаки препинания и т. п.), и заключённые в круглые скобки авторские вставки в чужие цитаты, если эти вставки не содержат каких-либо дополнений и комментариев к цитируемому тексту, а являются лишь ссылками на номер иллюстрации, приложения, дополнения, страницы книги. В квадратные скобки заключены слова, отсутствующие в подлиннике и добавленные автором или переводчиком для лучшего понимания текста. Символом <...> обозначены фрагменты, не сохранившиеся в подлиннике либо опущенные при цитировании.
Автор выражает глубокую признательность Ивану Михайловичу Стеблин-Каменскому за помощь при работе над книгой, и Ольге Михайловне Чунаковой за предоставленные рукописи переводов пехлевийских текстов.

Рукописи были любезно предоставлены в распоряжение автора на той стадии, когда Ольга Михайловна ещё не завершила работу над окончательной редакцией переводов и комментариев. Поэтому цитаты из «Меног-и Храт», «Книги о Явиш те...» и «Аяткар Зареран» со ссылкой на О. М. Чунакову могут иметь разночтения с окончательными редакциями её переводов названных текстов, готовящимися в настоящее время (ноябрь 1997 г.) к выпуску в Издательстве восточной литературы (Москва)

Разделы