Кави Виштаспа легко спрыгнул с колесницы, воины последовали его примеру. Царь радостно улыбался, глядя с каким неподдельным изумлением Заратустра взирает на громадный дворец, представший перед ним.
“Святой Заратустра, прошу тебя пройдем внутрь дворца”.
Высокий кареглазый Виштаспа бодрым, твердым шагом направился к дворцовым воротам, около него шел Заратустра и королевская охрана. Небольшая группа прошла сквозь почетный коридор, выстроившихся в ряд, облаченных в золотые доспехи гвардейцев, которые стояли по стойке смирно. Эта могучая армия была главной гордостью царя, способная отразить атаку любого неприятеля и защитить своего повелителя в любой момент. Через несколько минут группа вошла в зал суда, где вершились судьбы всего Ирана.
Зал суда был огромен. Чудесный зал, стены которого были выложены из черного камня и великолепно украшены разноцветными арийскими знаменами. Золотые щиты и различное оружие, атрибуты войны были со вкусом развешаны по стенам. Внимание вошедшего сразу привлекалось парами золотых Вадхар (дубинок ариев, украшенных головой быка). Длинные Вадхары были укреплены на стенах наперекрест друг другу.
Царский огонь Ирана мощно пылал в огромной серебряной чаше, расположенной в самом центре зала. Царь и пришедшие с ним арии низко склонились перед огнем, возблагодарив Господа за то, что вернулись домой целыми и невредимыми.
После церемонии у священного огня, царь подошел к своему трону. Придворные и судьи замерли в ожидании. Кто этот одетый в белую робу священник, сопровождающий их повелителя? Он весь сияет, должно быть у него чистое и непорочное сердце. Придворные были изумлены.
Вскоре царь занял свое место на троне и хлопнул в ладоши трижды. Придворный церемонимейстер подбежал к нему, царь прошептал тому несколько слов на ухо.
Спустя некоторое время трон, как две капли воды похожий на царский, был внесен в зал собраний и поставлен около трона царя. Виштаспа обратился к Заратустре, приглашая его сесть на трон:
“О, великий пророк! Теперь моя мечта исполнилась. Ты вошел в мой зал собраний и этот золотой трон справа от меня, твой по праву”.
Обращаясь к своим изумленным придворным, воодушевленный Виштаспа произнес:
“Мои подданные! Это Заратустра, сын Поуришаспы из рода Спитама, потомок царственного Тхраетона (Фаридуна)”.
“Заратустра оказал неоценимую услугу нашему царству. Он помог победить варваров, которые стремились уничтожить Вараз - крепость, где живет мой доблестный племянник Баставур”.
“Я слышал истории, о его величайшей духовной силе, когда он единственной молитвой Ахунвар обессилил и уничтожил злые чары ужасной колдуньи Кхнатхаити”.
“Заратустра готов многому научить нас. Я прошу вас мои придворные, будьте вежливы и приветливы с ним, ведь он у нас почетный гость”.
Придворные склонили свои головы в знак почтения, произнеся слова приветствия пророку. Царь взирал на своих подданных.
В то время, когда большинство придворных низко склонилось перед пророком, невысокий человек в черной робе по-прежнему стоял, насупившись и ничего не говоря. Это обстоятельство не ускользнуло от проницательного взгляда Виштаспы.
Этот человек был верным советником царя, его мудрость помогала Виштаспе решать важные вопросы по управлению государством и религии. Царь всегда полагался на его советы в прошлом и сейчас был в крайнем изумлении - почему советник не поклонился, почему он не признал Заратустру? Виштаспа был смущен.
“Кавар”- сказал царь, обращаясь к молчащему, угрюмому придворному. “Объясни нам свое поведение мудрый советник, ты знаешь, я всегда прислушиваюсь к твоему мнению. Тебе есть что сказать?”
Мужчина с лицом чернее тучи медленно вышел вперед, теперь он стоял прямо напротив царя и Заратустры. Преодолев первоначальное смущение, человек которого звали Кавар (что означает Сатурн) начал говорить, в его голосе явно чувствовались ненависть и вражда.
“О, царь, я буду откровенен. Я и мои товарищи считаем, что ты совершаешь величайшую ошибку в своей жизни, приближая к себе этого человека”.
“Этот человек - враг всего того, чему я учил тебя. Я чувствую это всем своим нутром. Он уничтожит твою славу и вся сила, которую ты смог накопить придет в упадок - берегись, о, царь. Удали его немедленно из зала собраний, выгони его прочь за пределы Ирана, а если он откажется покинуть Иран - убей его. Иначе он вернется обратно с целой армией и уничтожит тебя”.
Виштаспа был удивлен этой фантастической ненавистью. Придворные стояли ошарашенные этой речью Кавара, никто не мог даже предположить, что он скажет такое, и конечно никто не поддержал его. Царь был вне себя от ярости, только что он стал свидетелем бесчеловечной лжи и гнусных обвинений, обрушившихся на его гостя - безвинного святого человека.
Царь вспылил в гневе, негодование читалось на его лице, но Заратустра поднял руку и Виштаспа замолчал.
Раздался голос божественного пророка. Четкие, веские слова подобно режущему инструменту, рассекали напряженную тишину, воцарившуюся в зале.
“Человек - ты служитель зла, практикующий черную магию и поклоняющийся тьме. Не пытайся оправдаться, я прекрасно вижу твою истинную суть”.
“Большая часть рода человеческого подобно тебе забыла основные принципы доброй религии ариев, веры, которая была открыта самим Ахурой первому человеку на земле. Чем дальше человечество уходило от своей первоначальной чистоты, тем больше расцветало зло. Твои темные науки вызвали рост неуверенности и сомнений у человека, они разрушили веру, твои ритуалы и магические практики уничтожают целостность мира. Воистину, твое присутствие здесь оскверняет священный огонь”.
“По великой милости Бога, я видел Ахура Мазду лицом к лицу и я его пророк. Я послан самим Ахурой, чтобы научить человечество его обновленной религии и вернуть людей к первоначальному чистому состоянию. Я странствую по земле, разрушая все зло. Поэтому я предупреждаю тебя: колдун, откажись от своих темных ритуалов и покайся во всем содеянном (соверши Паири-акаянт) перед Господом. Пройди через святую церемонию духовного очищения и снова встань на путь Эреты (Аши)”.
“Иначе тебе придется покинуть этот зал раз и навсегда, добродетельный царь Виштаспа не потерпит более твоего злого влияния”.
Властность и непреклонность звучали в голосе Заратустры, слова пророка подобно кнуту хлестали злого Кавара. Трепеща за свою жизнь, видя гнев царя и всех окружающих, служитель тьмы не осмелился что-либо сказать в свое оправдание. Все что ему оставалось сделать, это опустив голову немедленно удалиться из зала собраний, подобно шакалу, поджавшему хвост.