Глава 27

Воин Густахам осмотрел лошадь и был крайне озадачен.
На теле коня не было никаких явных повреждений. Но Аспид-и-Сиях категорически отказывался вставать.
Бородатый, синеглазый ратхештар начал ощупывать конечности лошади. И теперь обнаружил нечто, что привело его еще в большее замешательство.
Ноги животного были скручены подобно веревкам и плотно прижаты к телу. Несмотря на все усилия ратхештара, как он сильно не тянул то за одну, то за другую ноги коня, они оставались неподвижными и ничуть не изменили своего положения.
Ноги коня нельзя было отделить от его тела, поза их была противоестественна, и казалось, что они раз и навсегда срослись с телом и стали единой неразрывной плотью.
Гуштахам имел многолетний опыт ухода за лошадьми, но никода прежде не встречал ничего подобного. А ему приходилось присматривать за многими больными животными.
Арии настолько любили своих лошадей в те далекие времена восемь тысяч лет назад, что богатство человека и его положение в обществе определялось количеством имеющихся у него лошадей. Это отразилось и в самих именах ариев, которые пришли с незапамятных времен и авестийский язык - древнейший язык в мире, бережно хранил традиции и уклад жизни народа. Упоминание лошадей было во многих самых популярных мужских именах: Поуришаспа (тот, кто имеет многих лошадей), Тумасп (имеющий сильных коней), Дравасп (имеющий здоровых коней), Кешасп (имеющий тощих коней), Зарасп (имеющий золотых коней). Да и само имя царя ариев Виштаспы, означало тот, кто обладает боевым конем. Все это свидетельствовало о безграничной любви ариев к своим лошадям.
Конь был реальным, осязаемым богатством в то время. Живое, преданное существо, которое верно служило своему хозяину, неся его большую бронзовую коленицу ратху во времена мира и войны. Лошади везли в бой и верховых всадников Аспаяондха, принимая участие в битве вместе со своим наездником. Лошадь также тянула тяжелый плуг, которым арии возделывали землю. Кроме того, Аспаем - длина лошади была очень популярной мерой в те давние времена.
Язаты (высшие существа) также призывались выполнить их божественную работу против зла в образе лошади (Аспо-кехрпаа), который был описан в священных матхравани ариев. Тир Язат - самая яркая звезда на небе и Бехрам Язат (Веретрагхна) - символ божественной победы добра над всем злом, нередко сами принимали эту возлюбленную, дорогую и священную для каждого ария форму лошади, чтобы выполнить свою работу по уничтожению зла.
Действительно, арии воносили высоко на пъедестал это доблестное животное не только в своих сердцах, но и в повседневной жизни. Это было так естественно, ведь к этому призывали все священные книги.
Но пришли дни, когда арии стали ценить другие вещи гораздо выше лошадей, они забыли о своем почтении и трепетном отношении, которое питали некогда к лошади - доблестному творению Ахура Мазды. И те дни, стали печальной порой деградации и постепенного падения цивилизации ариев, когда арии с отвращением стали пренебрегать даже земледелием. Этим благородным, мирным занятием, завещанным им навека славными предками. Арии устремились в переполненные, подобно муравейникам кишащие города с населением в тысячи и миллионы человек, прочь от земли и лошадей, прочь от простой и естественной жизни своих предков. Арии утратили свои корни, и вся некогда могучая и доблестная раса оказалась в плачевном состоянии.
Ратхи царя и его воинов возвращались обратно. Громогласно ржущие кони тянули колесницы домой быстро и радостно. Вскоре они достигли поляны, где был оставлен Гуштахам.
Царь соскочил с колесницы первым. Гуштахам приветливо встретил его.
“Как прошла схватка, мой царь? ”
“Прекрасно. Варвары полностью разбиты! Только единицам удалось избежать нашей ярости и живыми уйти с поля брани, так разгневаны мы были их бесчестным налетом на арийскую молодую пару”.
“Я вижу, наши молодые пришли в себя. Гуштахам, рана юноши серьезна?”
“Ничуть, мой царь”- ответил сам Палаш и тут же встал, поддерживаемый Авах. “Это ерунда, скоро заживет” - браво отрапортовал юноша.
Царь впервые внимательно посмотрел на молодых. Внезапно, он вспомнил их лица.
“Не вы ли та самая пара, что недавно внесла замешательство в ряды моих подданных, вытупив на стороне предателя? ” - голос царя вмиг стал суровым.
“Да, это были мы, о, царь. Мы выступили в защиту пророка Заратустры”.
Виштаспа вмиг стал сумрачнее тучи от гнева.
“Никакой он не пророк, а просто злой человек. Вот и все! Но я не буду спорить с вами сегодня, бравый арийский юноша. Вы храбро сражались против неприятеля, и заслуживаете милость вашего царя. Вы истинный Вирах (воин). Но не портите радость сегодняшней победы, вставая снова на сторону Зартустры”.
Густахам позвал царя к распростертой на земле лошади.
“О, мой царь, я очень беспокоюсь о вашем коне Аспид-и-Сияхе. Я разбираюсь в болезнях лошадей, но не понимаю, что здесь случилось”.
Гнев на рассеянном лице царя заменился озабоченностью. Он опустился на колени перед своим любимцем и сам ощупал тело животного. Большое недоумение выразилось на лице царя.
“Хотя, я мало сведущ в этих вопросах, но у меня такое впечатление, что ноги Аспид-и-Сияха срослись с телом! Как это могло случиться от простого падения, ума не приложу”.
“Мы должны отвезти лошадь в столицу, пусть ратхештары подумают как это лучше сделать. Там мои опытные врачи осмотрят Аспид-и-Сияха. Однако, какая жалость, что мой любимец так страдает! ”
Ратхештары с рвением начали выполнять приказ царя. Они перекинули длинные веревки через тело Аспид-и-Сияха, а затем втолкнули его в одну из колесниц ратх.
Царь молча наблюдал. Лицо его было сумрачно, и обеспокоенный взгляд не сходил с любимого коня.
Авах неслышно подошла к притихшему королю. Она была прекрасна, коричневые длинные локоны чуть трепетали от ветра. Авах была олицетворением сострадания и милосердия в этот миг. Она вежливо поклонилась королю и сказала очень ласково и нежно:
“Мой царь, Вы смелы и праведны. Низкий вам поклон, что спасли наши жизни сегодня. Без вашего вмешательства наш конец был бы печален, я была бы изнасилована и убита, а мой возлюбленный Палаш умер бы, истекая кровью, на том месте, где он был сражен варварами”.
“Сегодня судьба дала вам шанс проявить себя истинным царем ариев, защитником ваших подданных. Но я хочу попросить вас еще об одной милости: удалите злобу и гнев из вашего сердца, освободите праведного Заратустру, который сейчас страдает по вашей вине”.
“Заратустра был послан к нам, чтобы защитить нас от всякого зла. По его благословению Иран в один прекасный день станет величайшей страной на земле. Снова для нас наступит рассвет, как в благословенные дни Иймы Кшаеты (Джамшеда) на нашей древней прародине. Только мощная духовная сила Заратустры способна оградить нас от всякого зла и защитить. Знай, царь с Заратустрой мы сами становимся великими и никакое зло не в силах даже коснуться нас. Когда Заратустра с нами даже варвары не могут совершать набеги на земли ариев. Ведь так оно и было, пока вы не упрятали пророка в тюрьму”.
“Слова и мощь королю даются самим Господом, но Вы, кажется, забыли об этом. Вы так бесжалостно и несправедливо бросили пророка в самую темную камеру. Это жестоко, ведь он ни в чем не виновен!”
Воодушевившись и осмелев, девушка теперь показывала царю на его коня. Наблюдавшие эту сцену ратхештары замерли в изумлении, это была непростительная дерзость, говорить таким тоном с царем.
“О, царь - ваш любимый конь сейчас лежит перед вами. Он стал жертвой тех бесчисленных болезней и страданий, что зло обрушило на головы всех живых существ, будь то человек или животное. Не забывайте, что пророк Заратустра единственный, кто в силах вывести зло вошедшее в тело любого существа. Ни один человек из ныне живущих, не в состоянии сделать это! Эта сверхъестественная способность была дарована Заратустре лично самим Ахура Маздой”.
“Со всей уверенностью заявляю вам, что только Заратустра способен исцелить вашего коня. Ни один доктор не поможет вам, мой царь, потому что у Аспид-и-Сияха не обычная болезнь. Это божья кара вам за несправедливость по отношению к пророку. Только когда вы освободите Заратустру, попросите у него прощения за все причиненные страдания и примете его религию всем вашим сердцем, ваш конь, наконец, будет здоров. Это не мои слова, они идут из глубины души, помимо моей воли и я понимаю, что в них истина”.
Виштаспа стоял молча. Время шло, а он не проронил ни единого слова. Казалось, царь глубоко задумался о чем-то своем, пристально глядя на воодушевленное, сияющее неземным светом, эмоциональное лицо девушки.
Вдруг, он подозвал одного из ратхештаров.
“Отвези, пожалуйста, молодых по домам”.
Ратхештар кивнул. Царь дал сигнал остальным, воины легко запрыгнули в свои колесницы. В следующий миг ратхи загромыхали по направлению к столице ариев, скрываясь в сгущающихся сумерках.