21 ОЖИДАНИЕ

Минуло три дня, когда арабы добрались до стен Бухары. Царица Фарангис не хотела впускать врагов в город и организовала угощение в замке одного из богатых дихкан в рабаде. Для важных чинов накрыли дастрахан в саду. Рядовым приготовили место на базарной площади за воротами города. Там, прямо на земле, расстелили длинные паласы и скатерти. Поодаль в ряд установили двадцать казанов, в которых приготовили плов. Это блюдо пришлось чужеземцам по вкусу, им и в Самарканде часто готовили его, пока у сельских жителей не закончились запасы риса.
Для всех заложников также накрыли дастарханы в другом конце сада.
За день до прибытия арабов в Бухару Годар встретился с наместником и сообщил, что их ожидает угощение. Саид же шутя спросил:
- Может, вы хотите отравить мое войско?
Годар тоже ответил шуткой:
- У тебя слишком большое войско, где нам взять столько яда.
Далее он просил отпустить бухарских заложников. Наместник согласился, зная, что бухарцы уже не представляют для них опасности.
Вся родня заложников явилась к замку, чтобы попопытаться забрать детей. Но у ворот стояла вооруженная охрана, которая их не пропустила. Тогда они решили подождать их под чинарами. Люди успокаивали себя тем, что юноши уже на родной земле, а это самое главное.
Еще по дороге в Бухару все согдийские дети успели познакомиться с бухарскими заложниками. Вечерами у костра они рассказывали о себе, своих городах, при свете пламени читали вслух свои книги или стихи, играли в кости. И самаркандские друзья завидовали бухарцам, так как уже сегодня они вернутся домой. Больше всех радовался Фарход, ведь торжество проходило в летнем замке его отца.
- Выходит, это ты угощаешь нас, а мы твои гости, - пошутил сын Диваштича, и все засмеялись.
Рядом с двухэтажным домом в тени густых деревьев царица и наместник восседали во главе пиршества. Как всегда, рядом с ней находился верный Годар и два советника, а поодаль - арабские вожди. За их спинами в ожидании замерли слуги с подносами.
Фарангис не спеша ела виноград, внимая речам наместника, который с недовольным лицом рассказывал о своем неудачном походе на Самарканд. Царица слушала и радовалась его неудаче. Затем чужак стал делиться своими впечатлениями о Согдиане. Природа края пришлась ему по душе, но, по его признанию, засушливая Медина была ему роднее. И вдруг, обратив внимание на выражение лица царицы, он спросил:
- Я вижу на лице царицы скрытую радость.
Фарангис слегка смутилась и все же нашлась что ответить:
- Когда в доме гости, у хозяйки всегда должно быть радостное лицо.
- Не хитри со мной.
- Хорошо, буду откровенна. Скажи, если мой враг не смог взять главный город нашего края, что я должна чувствовать? А теперь представь, если я стану грабить твою Медину, что ты будешь чувствовать по отношению ко мне?
Саид усмехнулся:
- В этом мире победа лишь за сильными, а удел слабых - повиноваться им, если они хотят выжить. Это закон жизни. Ваша честность и доблесть, чем вы так гордитесь, - глупость.
- Мы думаем иначе. И эти понятия заложены в нашей религии.
Их беседа прервалась, так как слуги подали каждому гостю по большому блюду плова с обилием мяса. Затем в саду, где имелась круглая мраморная площадка, появилась группа музыкантов с двумя танцовщицами. Зазвучала веселая музыка, и полунагие девушки начали искусно танцевать.
Какое-то время наместник любовался танцовщицами, которые своими плавными движениями разожгли в нем страсть, а затем Саид склонился к Фарангис:
- Царица, ты пришлась мне по душе. Давай уединимся в этом доме, и ты узнаешь, какой я сильный мужчина. Куда лучше твоего Фируза.
Услышав это, царица тихо рассмеялась:
- Тебе никогда не сравниться с ним. Для вас любовь – лишь плотские утехи.
Эти слова разозлили Саида. Он сплюнул в сторону и объявил всем, что пора в дорогу.
Затем Саид сошел с суфы, и все последовали его примеру. Музыка стихла по указке главного советника Годара, и артисты удалились в глубь сада. К заложникам подошел Убейда и велел следовать за ним к воротам.
Провожая гостя, царица напомнила о бухарских детях:
- Саид, скажи своим стражникам, чтобы они отпустили бухарских детей. Ведь у нас был уговор.
- Ах, вот зачем ты устроила этот богатый прием. А мне подумалось, что у тебя пробудился ко мне интерес, - и наместник громко засмеялся.
Сдерживая себя, царица вновь напомнила ему:
- Ты дал слово, что отпустишь их. Забыл?
- Да, был такой разговор, но с вашей стороны я вижу вражду. Потому передумал. Отпущу бухарских заложников, как только окажусь на другом берегу Джейхуна.
Своим надменным видом он дал понять, что не желает более говорить об этом. У распахнутых ворот слуга подвел к нему коня, на которого Саид еле взобрался.
Царица и Годар обменялись взглядами. В их глазах было недоумение. Среди заложников находился и сын советника.
- Будь проклят этот дэв! - злобно молвила она. - Пусть ему выбьют и второй глаз. Жаль, что те две стрелы лишь слегка ранили его в грудь.
- Что-то недоброе затеял Саид, - сказал Годар.
Следом за арабами увели и заложников, окруженных охраной. Возмущенная родня юношей, которая ждала у ворот, отправилась за ними следом. Они все-таки надеялись, что в пути смогут уговорить наместника, и тот отпустит их.
Но Саид оказался упрям. Он не желал прощать обиды.
Через пять дней войско арабов приблизилось к Термезу. Этот город со слабыми стенами не был столь богат, как Бухара и Самарканд. Поэтому Саид оставил его напоследок.
Город был обнесен не очень высокими глинобитными стенами. Арабы вновь решили применить подкоп. Но сначала вдоль стен они выставили своих метких лучников, которые из-за низких стен могли разить стрелами защитников города. Снова использовать бухарцев они не решились, так как те оказались ненадежными – это было заметно в сражении под Самаркандом. Несмотря на угрозы, они стреляли плохо.
Под защитой лучников арабы смогли подойти к стене и вырыть в ней широкое отверстие, укрепив его бревнами. Затем с помощью канатов они разом выдернули их – и стены в трех местах обвалились. В проеме показался город с домами и улицами, куда с криками ринулись арабы, вступив в ожесточенный бой.
За свой город термезцы бились отчаянно, ведь за их спинами стояли дома и семьи. Но арабы ради наживы дрались так же упорно: ведь они ушли из Самарканда ни с чем.
К вечеру враги овладели городом и забрали всю казну, а также ограбили дома богатых горожан, а тех, кто не желал добровольно расставаться со своим добром, убивали.
Разорив город, арабы собрались на берегу Джейхуна. Широкую реку они пересекали на челне и плотах из бревен. Заложники с лошадьми стояли у берега и ждали, когда их отпустят. Об этом они говорили постоянно, наблюдая, как плоты уносят врагов на другой берег. Пленники были уверены, что как только все арабы окажутся там, они станут свободными.
Но тут один из вождей сказал им:
- Давайте вы тоже переправляйтесь через реку, - и указал на два широких плота, которые только что причалили к берегу.
Юноши были растерянны, а их родня возмутилась:
- Мы останемся здесь - у нас уговор с наместником.
На это вождь заявил, что таков указ Саида.
- Мы хотим поговорить с наместником, - сказал один из них.
- Хорошо, ступайте за мной.
И трое взрослых подошли к Саиду, который с помощником стоял на берегу и наблюдал за ходом переправы.
- Наместник, почти все войско за рекой. Пора отпустить заложников.
- Я сам решу, когда это сделать, не указывайте мне.
- Мы лишь напомнили. Ты дал слово.
- Заложников я отпущу на том берегу, а пока сажайте их на плоты, - сказал он вождю. – Если будут противиться, утопите их.
И после Саид отвернулся и стал рассматривать другой берег. А его помощник рукой дал понять: уходите, разговор окончен. И те, понурив головы, побрели обратно. Один из них сказал:
- Саид делает это намеренно. Он хочет помучить нас, прежде чем отпустит наших детей. Это месть за неудачный поход на Самарканд.
- Чтоб он сдох поскорее! Его нам послал сам дьявол Ахриман, чтоб испортить нашу жизнь. А может, это испытание на верность нашему пророку Заратуштре?
Охранники указали юношам на плоты, и те прыгнули на них. Лошадей слуги погрузили на другие плоты.
Когда все переправились через реку и стали строиться в колонну, к Саиду вновь направились посланники от заложников. В это время тот еще лежал на ковре у берега. Но в десяти шагах от него им преградил дорогу Убейда, сказав:
- Не нужно беспокоить наместника. Он считает, что опасность для нас еще не миновала, и заложники поедут с нами.
- До каких пор он будет мучить нас? - вскрикнул один из родичей.
- Наместник сам решит. Впереди город Мерв.
- Но ведь он дал слово, разве для мусульман это не свято?
- Не забывайте, кто тут хозяин. Не злите его: в гневе он может лишить вас жизни. Усмирите свой гордый нрав и берите пример с нас: скромность и послушание – вот что украшает человека на этом свете.
Еле сдерживая гнев, они вернулись к юношам и стали их успокаивать. Младший брат самаркандского купца Джамшида сказал:
- Потерпите еще немного. Все будет хорошо. Воспринимайте поход как путешествие, ведь многие из вас еще не были в Мерве. Это будет вам полезно и вот почему: как известно, когда вам исполнится по двадцать лет, вы отправитесь по городам Согды, а также Ирана и Китая для изучения торговых рынков этих стран. Считайте, для вас это время уже пришло.
Через три дня они прибыли в Мерв, на земли Арабского халифата. Заложников поместили в большом доме с пятью комнатами, в которых высились ковры и одеяла, а в нишах стояла богатая посуда. Это жилище родня юношей взяла в аренду у одного купца. Как и прежде, заложников охраняли шесть стражников, которые сидели у ворот. Юношам на суфе под виноградником подавали кушанья.
- Есть уверенность, что нынче вас отпустят, - успокоил брат Кишвара. - Здесь земля арабов, и тут им никто не угрожает.
- Саид мог это сделать и раньше, - сказал брат Джамшида. - Надеюсь, его злость прошла, и теперь он отпустит нас с миром. Вы ему не нужны, потому что из вас не получатся ни слуги, ни рабы. Поэтому ничего не бойтесь.
- А коль случится что-то плохое, всегда помните о нашей вере, о родине, о близких.
И все юноши закивали головами, ведь этим понятиям согдийцев учат с детства. Всякая молитва зороастрийцев начиналась со слов: истина – превыше всего на земле.
На это сын Диваштича ответил:
- Мы помним заветы отцов, и знайте: арабов мы не боимся.
- Таким словам хвала, но осторожность тоже не помешает.
После похода арабы нуждались в покое. Прошло две недели, и о заложниках словно забыли. Это стало тревожить согдийцев. Почему их до сих пор не отпускают?
Спустя неделю в Мерв явился посланник самого халифа и во дворце вручил письмо наместнику. В нем говорилось, что халиф срочно зовет его в столицу - Басру. При этом его войско остается в Мерве. После прочтения письма Саида охватила тревога, и он стал расхаживать по парадному залу. «В письме халиф ни словом не обмолвился о причине. Что же случилось? – спросил он у себя. – Неужели таким путем меня хотят лишить власти? Если это так, то за что? За неудачный поход на Самарканд? Нет, у других наместников бывало еще хуже - и ничего. Как я мог забыть?! Это Аслам, должно быть, пожаловался на меня халифу. Не зря он сбежал отсюда. Но мне не стоит его бояться. Что он имеет против меня? Лишь слова. Халиф не поверит ему. Так что пока нечего тревожиться. Да и мне еще рано уходить с должности наместника, ведь я еще не разбогател, как другие».
Расхаживая взад-вперед, наместник вспомнил об их стычке. Случилось это две недели назад. Аслам, поверенный халифа по делам справедливого деления добычи, каким-то образом узнал, что Саид утаил от него часть золота. Это случилось на берегу Джейхуна. Для наместника установили крытый шатер, и вечером к нему явился Аслам со своим отрядом. Они сошли с коней, и главный охранник сказал, что сейчас наместник не может никого принять.
- Но дело весьма важное, - настаивал Аслам.
Тут появился сам Саид.
- Что стряслось?
- Наместник, я должен осмотреть твой шатер, говорят, ты утаил часть добычи и держишь ее у себя.
- Это ложь! Кто сказал тебе такую глупость?
- Верные мне люди. Я не доверяю тебе, потому что в самом начале похода ты пытался склонить меня к обману. Знай, против нашего халифа я никогда не пойду.
На это Саид усмехнулся:
- Глупец, то была просто шутка, я хотел проверить тебя.
- Пусти в шатер, я должен осмотреть его. Если там нет золота, то ты чист.
- Я и так чист. Ты не войдешь туда, там моя наложница.
- Пусть оденется и выйдет. Или мы войдем силой.
- Ты хочешь, чтоб мои люди изрубили вас?
- А ты не боишься халифа?
- Нет, потому что мой шатер чист. Ладно, приходи сюда ближе к полуночи, когда я отпущу наложницу.
- Чтоб ты успел перепрятать золото в другом месте?
И, не дождавшись ответа, Аслам с подчиненными сели на коней и ускакали прочь.
«Должно быть, сейчас он в Басре у халифа», - решил про себя Саид.
Наступило утро. Заложники приготовились к молитве, перед которой по обычаю омыли лицо, руки и ноги. Собравшись во дворе, они устремили свои взоры к восходящему светилу. Их губы шептали священные слова из Авесты великому Ормузду.
Когда они вернулись в свои комнаты и стали готовиться к утренней трапезе, с дворцовой площади донесся сигнал трубы. Значит, войско Саида покидает город и отправляется в Медину. Столь важное событие встревожило заложников, но в душе они обрадовались: арабы уходят, а их оставят здесь.
Дяди тоже подумали так и сказали юношам, чтоб те собирали свои вещи. Лица их засияли, и они принялись укладывать свой скарб в хурджуны. Но тут во двор вошел Убейда и сказал старшим согдийцам, что наместник желает их видеть. Пятеро мужчин покинули двор вместе с Убейдой.
Дворец располагался неподалеку, на площади стоял лишь малый отряд - для охраны наместника в пути. Сам Саид стоял у входа во дворец и давал указания помощникам.
- Вот явились и гордые согдийцы, - воскликнул он, едва те приблизились к дворцовой лестнице. – Вы знаете, что сегодня я отправляюсь к себе, халиф зовет. Но заложников я забираю с собой: они мне нужны. А вот вас я отпускаю. Уходите.
Опешившие мужчины не сдвинулась с места, не веря услышанному. Как можно бросить детей?
- Ты ведь обещал! - крикнул мобед, брат Кишвара. - Как мы явимся домой без племянников?
- Радуйтесь, что я отпускаю вас, - раздраженно бросил Саид и приказал воинам: - Гоните их отсюда прочь, а то они меня совсем разозлят. И без того на душе скверно.
- Саид, ты лжец, лжец! Ты безбожник! – закричал брат Джамшида, потрясенный коварством Саида, ведь для согдийцев данное слово – дороже всякого золота.
На площади войско наместника все слышало и замерло. Все уставились на них. Как поведет себя Саид после такого оскорбления?
- Убейте его! – закричал он.
К ним кинулись воины и взяли их в кольцо. Но все согдийцы разом обнажили свои мечи и встали в круг.
Саид весь затрясся от гнева:
- Безумцы, глупцы! Рубите всех!
Кольцо вокруг них стало сжиматься. Согдийцы смело глядели в лицо своей смерти, поэтому бесстрашно вступили в схватку. И на площади зазвенели мечи.
Хотя ее исход битвы был заранее известен, Саид глядел на эту схватку с азартом. Согдийцы бились отчаянно и смогли сразить трех арабов, однако их тут же сменили другие. Но вот согдийцы начали уставать. Первым пал брат Кишвара, служивший мобедом и никогда особо не воевавший. В такой неравной схватке они быстро гибли один за другим, к тому же на них не было ни кольчуг, ни шлемов. И вскоре на каменной площадке остались лежать пять бездыханных тел.
- Уберите этих глупцов, - скомандовал наместник.
- Дядя, зачем вам эти заложники, какой от них толк? – спросил Убейда.
- Сам думай.
- Вы мстите согдийцам за свою рану?
Саид усмехнулся и добавил:
- Это лишь малая часть. Но главное в другом. Думай, племянник!
- Вам неприятен их гордый, смелый нрав?
- Ты глуп, как они. Умей смотреть вперед. Через год я снова поведу войска на Бухару и Самарканд. И тогда правители этого края окажутся в моих руках. Я стану торговаться заложниками. Самое главное, чтоб халиф не лишил меня должности.
- Умно придумали. А что, если халиф передаст наместничество другому? Тогда зачем эти заложники?
- Даже в этом случае я сбуду этот товар по весьма высокой цене. И его покупателем станет новый наместник Хорасана, который пойдет войной на Согду. С таким товаром можно будет без боя взять этот край.